Жуткая ситуация: о самоубийстве задумываются даже 9-летние. Фото Freepik.com

В последние годы наблюдается тенденция, когда возраст детей , сталкивающихся с тяжелыми мыслями о страхе, одиночестве, членовредительстве или даже самоубийстве, становится моложе. Ежедневно на эти темы с консультантами «Детской линии» беседуют более 30 молодых людей. Причины разные, а родители не всегда могут помочь своим детям. Об этом журналисты LNK поговорили с психологом «Детской линии» Юргитой Смильте Ясюлёне.

«Детская линия» – служба эмоциональной поддержки детей и подростков. Когда мы разговариваем с детьми и подростками, мы сталкиваемся с действительно очень тяжелыми мыслями. Этот камень (с собой в студию собеседница принесла большой камень, – прим. ред.) – символ тяжелых мыслей, которые порой дети вынашивают очень долго, не решаясь кому-то о них рассказать. Прямо сейчас мы проводим рекламную кампанию, в рамках которой приглашаем людей помочь детям избавиться от тяжелых мыслей, как путем обращения внимания на находящихся рядом детей, у которых могут возникнуть такие тяжелые мысли, так и путем оказания поддержки «Детской линии», – сказала собеседница.

– В каком возрасте у детей уже появляются тяжелые мысли, и что это за мысли?

– На «Детской линии» мы замечаем, что в последние годы возраст детей, делящихся особенно большими трудностями, действительно начинает молодеть.

Например, раньше мыслями о самоубийстве, о нежеланием жить делились старшие подростки, 15–16 лет. Сейчас иногда даже 9–10-летние дети говорят нам, что это так сложно, что они думают о желании умереть, желании уйти из жизни. Конечно, суицидальные мысли – не единственная тема. Многие дети рассказывают об отношениях с родителями, различных трудностях, возникающих в этих отношениях, об отношениях со сверстниками, а также о травле, отношениях с людьми в школе, о физическом здоровье. Темы действительно разнообразные.

– Как вы думаете, почему 9–10-летние дети уже говорят о самоубийстве, и почему среди детей этого возраста учащаются случаи членовредительства?

– Одна из мыслей, которая приходит на ум, заключается в том, что на детей влияет их окружение. Мы действительно замечаем одну вещь: после пандемии резко возросло количество мыслей о самоубийстве и членовредительстве. Последние несколько лет были неспокойными не только для детей, они были неспокойными для нашего общества в целом, и, скорее всего, мы, взрослые, не обеспечиваем детям условия, чтобы они могли говорить о возникающих тяжелых чувствах. Иногда мы сами, наверное, не знаем, как поделиться своими чувствами, и когда мы испытываем тревогу или когда что-то переживаем, мы не говорим об этом, а справляемся с этим, разгружаемся, не объясняя ребенку, что испытываем беспокойство. Тогда дети, накапливающие в себе эти тяжелые чувства, взрываются особенно экстремальным поведением.

– Наверное, следует показать, что все виды эмоций здоровы, нормальны, потому что негативные вещи мы склонны скрывать, не говорить о них, и дети, наверное, учатся этому и у взрослых.

– А с другой стороны, мне кажется, очень важно не недооценивать детей. Часто взрослые говорят «он еще ничего не понимает, он маленький», но детям и не нужно понимать, они чувствуют, читают язык тела взрослых лучше, чем кто-либо другой. Они видят, что что-то не так, спрашивают родителей, но родители говорят «нет, со мной все в порядке» и тогда понять, как быть, когда я вижу, что мой папа или мама злятся, напряжены или грустят, но со мной об этом не говорят, также может быть очень сложно.

– Как взрослым понять, что с ребенком что-то не так, что он уже носит внутри себя такой камень?

– Обычно дети рассказывают о трудностях через поведение. Мы всегда советуем родителям насторожиться, если, например, ребенок стал слишком замкнутым, перестал делиться тем, о чем раньше говорил, потерял желание заниматься некоторыми видами деятельности, которыми раньше ему заниматься нравилось. Любое изменение в поведении, конечно, не малюсенькое, ведь и мы в течение дня претерпеваем различные изменения, но если оно повторяется, то возникает подозрение, что в жизни ребенка происходит что-то такое, с чем он не может справиться, и из-за этого он либо замыкается в себе, либо становится агрессивным и злым. Изменение поведения определенно является первым сигналом. Тогда очень важно приостановиться, понять, что я могу – возможно, я могу поговорить с ребенком, понять, что он чувствует – а чего я не могу. Если я вижу, что не могу справиться самостоятельно или не знаю, как разговаривать с ребенком, всегда важно обратиться за помощью к специалистам.

– Как отличить, когда следует обратиться к специалисту, а когда еще можно самим поговорить с ребенком?

– Определенные пограничные переживания, например, ребенок говорит о том, что не хочет жить, мы замечаем, что ребенок начал заниматься членовредительством, или поведение ребенка стало чрезмерно агрессивным, я думаю, это достаточно серьезный сигнал для обращения к специалисту. Если мы замечаем, например, длительную грусть, апатию, нежелание что-то делать, я бы все равно предложила сначала поговорить самим и попытаться понять. Иногда действительно достаточно нескольких разговоров, чтобы ребенок раскрыл, с чем он имеет дело, и вместе с родителями нашел решение, тогда, возможно, и помощь специалиста может не потребоваться.

– Негативные вещи, такие как пандемия или война. Зачастую взрослые склонны скрывать от детей плохие новости, чтобы те не испытывали тревоги. Что нужно сделать, как сообщить детям об изменившейся ситуации или о том, что является негативным, чтобы тревога была как можно ниже, но дети все равно знали, какова реальная ситуация?

– Я психолог и у меня банальный совет: говорить, говорить и еще раз говорить. Только это значит спрашивать, интересоваться, а не просто говорить монологом. Мы можем что-то не рассказывать ребенку, не спешить делиться новостями, но ребенок растет в информационном поле, он слышит всевозможные новости от одноклассников, новостных каналов, социальных сетей. Поэтому очень важно просто начать разговор, спросить, что ребенок слышал, что он знает. И тогда не дать как можно больше информации, а понять, что ребенок уже знает, беспокоит ли его что-то, и отреагировать на его переживания.

– Дать ему возможность говорить…

– Да, обязательно. Мне кажется, в диалоге гораздо легче понять, как не сказать лишнего, не напугать, и в то же время понять, в каком информационном поле находится ребенок.

авторизуйтесь

Label

{} [+]

имя*

электронная почта*

Label

{} [+]

имя*

электронная почта*

0 комментариев

Межтекстовые Отзывы

Посмотреть все комментарии