Развлечения вдовца Йоси: сын Константин
- Понедельник июля 15th, 2024 12:13
Секрет: никто до сих пор точно не знает, сколько детей было у революционера Кобы.
За несколько месяцев до смерти Екатерины Сванидзе (1885–1907) Иосиф Виссарионович Джугашвили (1878–1953) отправился в город Второго рейха (1871–1918) Штутгарт, где должен был состояться Седьмой (конец августа 1907 г.) конгресс Второго интернационала (1889–1916). Здесь он встретился с братом своей позаброшенной жены Александром Семёновичем (1886–1941), вместе с которым они не преминули осмотреть городские достопримечательности.
После смерти супруги Коба не стал тратить времени на траур и с ещё большим рвением окунулся в революционную деятельность. Он стремился заинтересовать марксизмом неграмотных рабочих-мусульман, организовывал и осуществлял вооружённые ограбления, похищал и убивал людей, занимался рэкетом и шантажом местных предпринимателей (в Баку, ныне – столица Азербайджана).
Царская тайная полиция зафиксировала, что главный инженер Ротшильдов Давид Львович Ландау (1866–1943), отец советского учёного, получившего в 1962 году Нобелевскую премию, регулярно оказывал большевикам финансовую поддержку.
Люди, которые верят во всемирный заговор ящеролюдей, вне всяких сомнений, примут этот факт как бесспорное доказательство вреда вакцин, однако нельзя исключить вероятность того, что предприниматели, как и их конкуренты, просто-напросто платили Кобе за то, чтобы у них на заводе больше не вспыхивали загадочные пожары или чтобы с членами их семей (особенно с несовершеннолетними) не произошёл «несчастный случай».
В марте 1908-го развлечения вдовца Йоси (а он не чурался бурных вечеринок и женского общества) закончились, поскольку он снова был схвачен царской охранкой.
Сначала его посадили в третью камеру бакинской Баиловской тюрьмы (здесь он много читал, играл, совершенствовал навыки эсперанто и устраивал утилизацию всех подозреваемых в предательстве), а затем на два года отправили в ссылку.
На сей раз царские власти решили сослать его не в Сибирь, а в Вологодскую губернию, причислявшуюся к Европе. По неизвестным причинам поездка до Вологды заняла больше трёх месяцев (во время пребывания в Баиловской тюрьме Йося совершил несколько неудачных попыток побега), однако в итоге он в конце февраля 1909-го (вероятнее всего, по юлианскому календарю) прибыл в деревню Сольвычегодск.
Местные женщины, как и их сотоварки из Сибири, считали Йосю, даже несмотря на оспины и веснушки, весьма красивым, так что сразу по прибытии он в немногочисленной группе политических ссыльных очень быстро завёл себе сразу двух любовниц.
В деревне Сольвычегодск, как и в Новой Уде (Сибирь), Кобе было одновременно и весело, и скучно. Ссыльные в основном держались друг друга и устраивали тайные, но бурные вечеринки, однако и это ему быстро надоело. В конце июня 1909-го Иосиф при помощи Татьяны Суховой облачился в сарафан и под видом женщины на пароходе прибыл в ближайший крупный город Котлас (недалеко от Архангельска). Здесь он простился с Татьяной и далее на поезде отправился в Санкт-Петербург (эксперты так и не могут сказать, пришлось ли ему ради этого сбрить бороду и усы).
В июле 1909-го (скорее всего, по юлианскому календарю) он вернулся в Баку, где собрал оставшихся соратников (на тот момент большевики в Баку были очень ослаблены) и стал планировать нападение на пароход (чтобы было на что выпускать «Бакинский пролетарий»). Здесь за ним тут же установили слежку агенты охранки, проникшие в ряды большевиков, – Фикус и Михаил.
Почти в то же время Коба стал регулярно бывать в Тифлисе (ныне – Тбилиси), занимаясь организацией и реализацией специальных операций по рэкету и грабежам, и, скорее всего, тогда ему так и не довелось узнать о смерти своего отца – пьяницы, драчуна и бродяги Виссариона (1850–1909).
Это было время, чрезвычайно важное для развития психики Йоси, поскольку, вероятно, именно тогда все эти двойные игры революционеров и секретных служб посеяли и прорастили в его уме семена паранойи, к тому же и его самого долгие годы подозревали в сотрудничестве с охранкой и неоднократных предательствах соратников.
В сентябре 1909-го (опять-таки, скорее всего, по юлианскому календарю) до Иосифа дошло известие, что двойной агент царской тайной полиции выдал место, где находилось ценное печатное оборудование. В тот раз Йосе быстро удалось найти новое убежище, однако всего через несколько месяцев (в марте 1910-го) Коба в очередной раз был арестован вместе со своей любовницей – дворянкой Стефанией Петровской (педагогом, дочерью католика, с которой Коба встретился в Вологодской ссылке) – и снова оказался в Баиловской тюрьме.
Позднее, выйдя на свободу, Стефания начала его навещать, и Йося даже к ней посватался. В сентябре того же года царские власти ещё раз решили сослать его в Сольвычегодск, только на сей раз ему было запрещено в течение пяти лет появляться в Кавказском регионе. Поэтому на своей невесте Йося не только не женился, но и, скорее всего, больше никогда её не видел.
По возвращении в Сольвычегодск он снова принялся ухлёстывать за юбками и в итоге вместе с любовницей Серафимой Хорошениной поселился в доме вдовы Марии Кузаковой. Предположительно, он оплодотворил хозяйку дома своим семенем, и та позднее родила сына Константина (1911–1996).
Коба не предпринимал попыток встретиться с Константином, однако позднее тот поступил в высшее учебное заведение Ленинграда (Санкт-Петербурга) и в итоге получил хорошее место в Москве (в системе Центрального Комитета). Большую часть жизни он являлся функционером высокого ранга, курировал кино, телевидение и радио, поэтому можно утверждать, что его жизнь, несмотря на некоторые потрясения, была гораздо благополучнее жизни Якова (1907–1943).
Партнеры
